Ростов-Москва

Павел Лапыгин, музыкантПавел Лапыгин, музыкант«Абвиотура», в которой Паша хэдлайнер, поэт и носитель организаторских способностей, уезжала из Ростова полным составом и с музыкой. Это был широкий жест, потому что ничего плохого в этом городе с музыкантами не происходило: они были последовательной и востребованной рокгруппой. Но и ничего нового тоже не случалось: «Мы устали биться головой о потолок клуба „Лила“ (безусловно любимого, но в тот момент единственного и безальтернативного). В какойто момент нам стало очевидно, что нужно делать выбор. Либо двигаться вперед и расти как музыкантам, начиная всё с нуля. Либо, уютно расположившись на завоёванных вершинах, бронзоветь и деградировать в статусе местных культовых героев. Мы выбрали первое. О чём теперь не жалеем».Не жалея о надёжных, но тесных стенах, не зовя на помощь никого, кроме друг друга и не плача, попав в стеснённые бытовые обстоятельства, музыканты сумели сохранить группу и ею и живут, хотя уже снимают отдельные квартиры. О работе Павел (а он начальник отдела тепловодоснабжения) говорит скудно, как обычно говорят о средстве, не цели. «Работа - это неизбежное зло, которое отнимает уйму сил и времени. Но она кормит и даёт свободу в творчестве», - вопросы благоустройства быта, которые обычно беспокоят принципиально оседлых ростовчан, вообще не входят в рейтинг неудобств Москвы.Зато он много, но, впрочем, спокойно, рассказывает о раздобытых выступлениях, которых у «Абвиотуры» много и в Москве, и в Питере. Говорит, что они, - а про музыку он исключительно на «мы», - поняли, что нужно делать. А именно принципиально новую музыку, причём не для себя, а вообще. Высказывает опасение, что эти слова примут за «колочение понтов», но вряд ли от них откажется.- А ты что сделал, когда только приехал в Москву?- Бродил по центру, по улочкам и переулкам. Пытался впитать в себя дух старой Москвы. Боюсь, что этого так и не получилось. Она навсегда останется чужим городом. Но первым делом я навестил «Христа в пустыне» Крамского в Третьяковке. Кстати и потом частенько его там навещал. Вот сейчас жду, когда из Америки вернется. Давно не виделись.Лидия Изотова, журналист Лидия Изотова, журналистЛиду точно не забудут слушатели почти уже мифической радиостанции «103»: звонким голосом старшеклассницы она вела программу о тяжелейшей музыке, которую ещё в девичестве, в юбке и рюшах высматривала на развалах у «Мелодии». Говорить с ней о Ростове уже почти скучно: уезжала она прагматично, без надрыва, потому что мужу предложили работу в Москве.- А зачем строить Москву в Ростове? Уверена, этот город безумно нравится многим его жителям. Куда им деваться, если некто жутко грамотный снесёт весь этот живописный бардак на Левом берегу, а вместо него соорудит вереницу «Якиторий» и TGI Friday’s? Мой отъезд, по счастью, совпал с кончиной «Радио 103». Было ощущение, что мне в этом городе теперь вообще нечего делать. Судьба, видимо, тоже так подумала. Иначе мне тяжело было бы бросать любимую работу.На нынешнюю работу - на радиостанции «Культура», - Лида встаёт в пять утра, а в обед идёт на вторую, это телеканал «Телецентр». Такая занятость мотивирована преимущественно деятельной натурой, которая позволяет находить и пресловутое свободное время. На отсутствие последнего в Москве принято жаловаться так же часто как на дороговизну сотовой связи. «Один из самых веских аргументов в пользу жизни в Москве - реальный шанс попасть на концерт, спектакль, выставку, которые до Ростова никогда не доедут. Остались ярчайшие впечатления от выступления Бьорк. А недавно я в обычный будний день, после работы взяла и пошла на Van Der Graaf Generator - это из области невероятной мечты».Вспоминая о Ростове не столько город, сколько людей и работу, Лида бывает здесь редко и надеется, что избежит таких обстоятельств, которые заставили бы её уехать из Москвы. «Я совершенно в темах этого города. Недавно вышла из дома, как обычно, в 6 утра. Решила поехать на работу на такси. И водитель повёз меня мимо Красной площади, хотя обычно маршрут другой. При только начинающемся, какомто неловком рассвете Москва была ошарашивающе красива. Так что не «блин, зачем я тут?», а «блин, как хорошо, что я тут!»Сергей Чаплин, менеджер Сергей Чаплин, менеджерПо субботам на филфаке РГУ Сергей возвращал студентов к Шекспиру, читал из Данте и рассказывал о незавидной участи Пьера Абеляра. Преподавание литературы считал скорее хобби, поэтому вряд ли относится к малоподвижной категории учителей. Будучи менеджером в представительстве крупной скандинавской компании, много перемещается по миру, чем доволен: «Вряд ли в Ростове я мог бы найти нечто подобное. Но, если придется вернуться в Ростов, для меня это будет лишь новый вызов, а не катастрофа».Сергей, пожалуй, единственный, кто без опасения рассуждает о гипотетической перспективе возвращения сюда, он мыслит идеями чуть более глобальными, чем его личное отношение к городу, оперируя часто понятиями из бизнеса на грани фанка.- Я не люблю ни шаурму, ни колдобины. Дороги в Ростове одни из худших в мире. Но, на мой взгляд, раньше, года 23 назад, в Ростове действительно был свой шарм, например, эти «белогвардейские» переулочки с обрушенными фасадами, Левбердон Сейчас романтика ушла, даже в Казани её больше. Ростов теряет очарование местечковости, но пока не стал мегаполисом. Родному городу не хватает «темы», которая отличала бы его от других. В общем, бренд есть, но ценности уже непонятны заезжему потребителю.- Вот скажи, почему у нас триста лет только Питер и Москва? Построили же в Америке НьюЙорк и Сиэтл, и ещё много всего. Почему никто не строит Москву прямо здесь?- Абсолютно законный вопрос. К сожалению, капитал стремится в места его наибольшей концентрации и ликвидности. Сегодня капитализация Москвы и Питера в десятки раз больше Ростова. Но конкуренция уже начинает выталкивать его в регионы, надеюсь, дойдёт очередь и до Ростова. Я за многополярную Россию. Ростов, Москва или какоелибо другое место не имеют специального значения. Они - вехи жизненного пути. Если придётся завтра ехать в Нерчинск или Стокгольм, приму это как должное. Я вообще не люблю подолгу задерживаться в одном месте.Дмитрий Орлов, дизайнер Дмитрий Орлов, дизайнерО Ростове он говорит не без трепета, но уже отстранённо. Приезжает нечасто и скорее с метафизическими целями, побродить по Садовой и Нахичевани. «Если остановиться на Театральном проезде, чтобы по левую руку была Театральная площадь, а справа Атомкотломаш, то, глядя в сторону горизонта, можно увидеть дыру в пространстве. Магнетическая штука. Она там есть, совершенно определённо».В Москве Дмитрий следит за внешним видом журнала Yachting, он там артдиректором. Обладая поэтической направленностью ума и прагматичным, упорядоченным родом деятельности, жизнь на свободное и несвободное время не делит. Когда не думает о работе, может обсудить ростовские журналы, которые до него доходят или осудить смену шрифтов в Rolling Stone. Много и целеустремлённо изучает Москву: «Когда приехал, отправился прямиком в самые интимные зоны: облазил переулки и скверы, улицы и дворики с тупиками. Там где у Москвы душа непуганная, наивная. Проспектами она гордится, фасонит. Но есть совершенно камерные места. Душевные. С товарищем прошли 35 километров. Я был совершенно счастлив».- Ну, это потом произошло, когда ты вжился. А когда приехал, чему был сильно рад?- Улыбающейся с огромных постеров и отовсюду Маше Сёмкиной. Это все видели. Но улыбалась она только мне. Я знаю.- Ты вот скажи честно: нашел ты то, ради чего приехал? Когда люди вот так уезжают, насовсем, они с какойто целью это делают. Пусть даже не явно сформулированной, но ради чегото или назло чемуто как минимум. Ты вот этой промежуточной цели достиг? - А я не ради чегото поехал. Просто поехал и всё. Бесцельно. Это, наверное, безответственно. Ну что поделать, так сложилось.